Новый сборник очерков Л.И. Мечникова «Последний венецианский дож»

В следующем году исполняется 180 лет со дня рождения и 130 лет со дня смерти мыслителя, путешественника, этнографа, историка и лингвиста, человека невероятной судьбы и выдающихся талантов – Льва Ильича Мечникова. Как пишут в Википедии, швейцарский ученый русского происхождения (последние годы жизни Лев Мечников провел в Швейцарии, где и похоронен) и старший брат Нобелевского лауреата по биологии Ильи Ильича Мечникова, долгое время находился в полузабвении советской историографии и вне интереса отечественных издателей. Но не зарубежных. Не смотря на то, что писал он, как на французском, итальянском, так и на русском, первыми с его работами знакомились где угодно, только не у него на родине. Так было, например, и с самой известной его работой «Цивилизация и великие исторические реки», которую изначально опубликовал на французском языке Ж.Ж. Элизе Реклю. Множество статей, очерков, эссе и воспоминаний, написанных в разное время позапрошлого века, так и оставались бы на страницах периодики, издаваемой русскими эмигрантами в разрозненном состоянии и под псевдонимами: Леон Бранди, Гарибальдиец, Эмиль Де Негри и др., если бы не…

В 2007 году итальянский профессор из Пистойи Ренато Ризалити сначала опубликовал записки гарибальдийца – Льва Мечникова на итальянском («Memorie di un garibaldino russo. Sulla spedizione dei Mille»), а чуть позже серию статей и очерков этого автора. Идею по изданию всего корпуса сочинений Л. Мечникова на русском языке поддержал наш писатель-историк из Милана Михаил Талалай. На протяжении десятка лет М. Талалай занимается подвижнической деятельностью по поиску, сохранению и изданию наследия русской эмиграции в Италии. Под его кураторством в России вышла целая серия книг под грифом «Русская Италия» .

Так, благодаря усилиям публикатора Р. Ризалити и научного редактора М. Талалая в прошлом году в издательстве «Алетейя» Санкт-Петербурга вышел первый том воспоминаний Л. Мечникова «Записки гарибальдийца», о котором мы рассказывали (линк гарибальдиец мечников). В марте нынешнего года русский читатель получил второй том под названием «Последний венецианский дож. Итальянское Движение в лицах»( «Алетейя», СПб – 2017), являющийся тематическим продолжением «Записок». В этот сборник вошли восемь очерков автора.

Что касается самого автора… Факты его биографии могли бы запросто лечь в основу авантюрного романа. Еще ребенком он неоднократно пытался бежать из дома в поисках построения справедливого царства, но его каждый раз успевали поймать. Учась в гимназии (в первый, но не в последний раз), дрался на дуэли за честь девушки. Был очень способным учеником и студентом, но нигде не задерживался – менял места обучения. Ему от природы были даны выдающиеся способности, особенно лингвистические – он почти в совершенстве изучил 10 европейских языков и 3 восточных. Успел поработать переводчиком на Ближнем Востоке и даже заняться коммерцией. Из него мог бы получиться выдающийся живописец, ведь поиски самореализации его привели в Венецию. Но, странно было бы полагать, что человек такой неуемной энергии не оказался бы в эпицентре революционных событий, охвативших тогда Италию – страну, в которую влюбился, и которую потом всегда считал своей второй родиной… Позже, здесь же в Италии, а именно во Флоренции, он умудрился увести красавицу жену у одного, как сегодня бы сказали, олигарха-золотопромышленника – Ольгу Скарятину, которая бросила богатства мужа и ушла к бедному и хромому (последствия болезни в детстве) Мечникову.

Лев Мечников полностью оправдывал свое имя – и в политике, и в науке, и в самой жизни был настоящим львом – таким же бесстрашным и открытым, бунтарем, всегда готовым броситься «с мечом в руках» сражаться против несправедливости, деспотизма и феодализма во всех его проявлениях. С младых лет его мировоззрение формировалось под влиянием анархистской философии.

Так он стал не просто свидетелем восстания «краснорубашечников», но воевал вместе с Джузеппе Гарибальди и был ранен в бою. Даже после ранения и демобилизации его беспокойный ум не покидали мысли о судьбах Италии, и он изложил свои воспоминания, как уже было сказано выше, сначала в «Записках гарибальдийца», а затем создал целый цикл статей и очерков. Он стал единственным русским автором, подробно описавшим события, за которыми пристально наблюдала вся мировая общественность того времени. Так и российская интеллигенция не оставалась в неведении и имела возможность узнавать все подробности национально-освободительном движении итальянцев из первоисточника.

В сборник «Последний дож» вошли статьи и очерки, написанные в 1860-70-е годы, для журнала «Современник», который издавали Некрасов и Чернышевский, и некоторые, написанные уже в 70-е годы для журнала «Дело». С самых первых своих работ (в 1861-м году ему было 23 года) он сразу заявил о себе, как о талантливом публицисте и литераторе.

Герцен однажды сказал: «Только Мечников может писать!». И действительно, просматривая новый сборник, не покидает ощущение, что автор со всей, свойственной его характеру энергией, словно «накрывает» читателя мощным потоком подробностей и фактов, подвергая их глубокому анализу, предоставляя бесценный исторический материал по «итальянскому движению» и главным его «двигателям» – патриотам Италии. Мечников не только тщательно описывает события, не упуская из виду ни одной детали. Обладая по истине энциклопедическими знаниями по истории, литературе, философии, географии, с легкостью художника пишет «монументальную панораму Рисорджименто – как пишет М. Талалай, – отмеченную целостным подходом, редчайшей фактографией и высоким литературным стилем». Один указатель имен в конце сборника, содержащий более 300 имен исторических деятелей — яркое тому подтверждение.

В качестве титула издатели взяли наименование первого очерка, посвященного Даниеле Манину – лидеру национально-освободительного движения на территории Венеции против господства Австрийской империи. Автор называет его последним дожем Венеции, хотя официально последним 120-м дожем был не он, а его крестный Людовико-Джованни Манин. Придавая историческую значимость личности Манина, автор анализирует все объективные и субъективные причины венецианских событий: «Манин был очень добрый и довольно смышленый практически человек и в нем не было недостатка ни в энергии, ни в административных способностях… но он оставался порядочным бюрократом там, где нужно было совершенно другое… Будучи во главе сильного но еще молодого народа – он должен был сам стать таким же простолюдином, каковы были они, жить их жизнью, сочувствовать их нуждам и выгодам, они были единственная тогда сила в Венеции, и только опираясь на эту силу республика могла устоять против Австрии…» ( Л. Мечников «Последний венецианский дож. Даниеле Манин»)

Каждый очерк сборника – это содержательный объемный портрет харизматической личности итальянского Рисорджименто. Мечников создает целую галерею таких портретов. Писатель и политик Франческо-Доменико Гверацци, провозглашенный в Тоскане диктатором. Депутат Парламента от Сицилии, видный политический деятель дважды премьер-министр правительства Объединенного Итальянского королевства Франческо Криспи. Историк, писатель и государственный деятель Чезаре Бальбо. Политик и дважды премьер-министр Урбано Ратацци. Выдающийся государственный деятель Италии, сыгравший значительную роль в деле объединения Италии, прагматичный политик граф Кавур и, конечно же король Сардинского Королевства Виктор-Эммануил II. Герои-патриоты – сподвижники Гарибальди, участники похода на Рим и печального боевого столкновения при Аспромонте. В отдельном мемуарном очерке он дает интересные штрихи к образу самого известного русского анархиста Михаила Бакунина.

Но центральное место среди всех патриотов у Мечникова отдано легендарному Гарибальди. Видно, как автор искренне восхищается этим человеком, и пишет: «…многое из того, что непонятно нашим мудрецам, рассуждающим на основании принципов и теоретических данных, в Италии того времени живо чувствовалось самым недальнозорким и необтесанным popolano… И в этом отношении между Гарибальди и итальянской нацией существовало то общение, которое и выдвигает на сцену великих людей…” ( Л. Мечников «Италия и Виктор Эммануил») . По мнению Мечникова Гарибальди единственным из итальянских революционеров сумел понять чаяния и нужды простых итальянцев — этих самых popolano и, как пишет Р. Ризалити: «вовремя оценить ситуацию, в противовес демагогии Мадзини и других революционеров-теоретиков, и поднять знамя победы под объединительным девизом «Италия и Виктор–Эммануил» – то есть объединенная независимая нация с конституционным монархом».

В очерке «Капрера» автор рассказывает о добровольном уходе Гарибальди с политической авансцены, после которого он потом опять «сыграет сбор». В «Аспромонте» подробно рассказывает о второй высадке Гарибальди на Юге с целью похода на Рим, когда при предательском столкновении с пьемонтцами, за власть которых он поднимал народ, был ранен и захвачен в плен. В этом походе Мечникову уже не довелось участвовать (помешало ранение), но он сумел описать все происходившее так, словно был непосредственным участником тех событий. Позже девиз этого похода, провозглашенный Гарибальди: «Рим – или смерть» уже мирно был реализован пьемонтским монархом Виктором-Эммануилом II и в 1871 году Рим и Папская область вошли в состав Объединенного Итальянского королевства.

Из 30 лет жизни в эмиграции, Лев Мечников смог прожить в Италии только 5. Властям не понравилась его активная революционно-агитационная анархистская деятельность, он вынужден был уехать в Швейцарию, но и оттуда продолжал внимательно следить и описывать« блистательный акт драмы итальянского объединения». Через 16 лет в 1878 году в Швейцарии он создает завершающий аналитический очерк, в котором подводит итоги и «осмысляет заключительный триумф Рисорджименто и его венценосного героя – короля-объединителя Виктора-Эммануила II» (М. Талалай).

Теперь он рассуждает об Италии, которая уже не является «пустым географическим термином», а «тихомолком и с почтительной осмотрительностью «вошла в сонм европейских государств». В этом завершающем очерке Мечников уже сам, как мыслитель и дальновидный политик, ставит вопросы, которые станут «ареной ее новой борьбы». В числе их: вопрос папства и светской реорганизации римско-католической Церкви. Он пишет, что «клерикальный вопрос для Италии имеет не одно только международное и политическое значение. Он гораздо глубже, чем обыкновенно думают, проникает в самую глубь ее национальной и общественной организации». Мечников указывает на ошибочную секуляризацию монастырей на Юге (дававших работу и пропитание бедноте), породившую « там язву разбойничества, с которой унитарное государство не может справиться…», разве только «штыками и пулями своих берсальеров и гренадеров».

Как показала сама история, многие неурегулированные вопросы того времени до сих пор сказываются на политической ситуации современной Италии. Сказанное Львом Мечниковым более полтора века назад удивительным образом остается до сих пор актуальным и может быть хорошо понятно и знакомо сегодня всем, кто любит и знает Италию: «Итальянская народная жизнь слагалась и развивалась целые столетия в стороне от торной общеевропейской колеи, а потому она на каждом шагу представляет такие своеобразности и особенности, которые мы не встретим в других западноевропейских государствах. Жизнь эта должна выработать себе свои самостоятельные формы; …но она совершенно немыслима в тех узких конституционных рамках, в которые загнала обновленную итальянскую нацию необходимость уступок общеевропейскому влиянию и дипломатии…» (Л. Мечников «Италия и Виктор- Эммануил»).