15 марта в Милане открылась новая выставка Василия Кандинского, названная “Il cavaliere errante” – «Странствующий всадник», не без переклички с именем авангардной группы
Западную публику нелегко удивить Кандинским, особенно публику миланскую – на рубеже веков местный Фонд Антонио Маццота провел тут целую серию его экспозиций, с соответствующими каталогами и книгами, а последняя монографическая выставка русского художника прошла совсем недавно – в 2014 году, в залах престижного Королевского дворца.
Однако Василий Васильевич продолжает вызывать энтузиазм.
Тем более, что теперь его показали под новым, неожиданным для европейцев углом зрения: кураторы представили истоки его абстрактного
В следующем зале – другой важнейший исток творчества Кандинского – русская иконопись, с Ильей-пророком, возносящимся на колеснице, Георгием-победоносцем, попирающим дракона, и прочими чудесами.
Еще одно пространство – чисто московское: купола, холмы, византийский ампир.
Все это соотносится с подзаголовком экспозиции – “In viaggio verso l’astrazione”, «На пути к абстракции»: у Кандинского она выросла не из пустоты, а из густой традиционной культуры. Как подчеркивают искусствоведы, отец абстракции никогда не оставлял фигуративные элементы. Этим интересна новая миланская экспозиция – перед нами зримо представлен путь «странствующей» живописи маэстро – от реализма (выставлена первая вообще известная его картина, вполне реалистичная, – «Одесса. Порт», 1898 год, по которой до сих пор вздыхают одесситы, опрометчиво продавшие ее москвичам) до радикального авангардизма (есть и его первая абстрактная композиция «Картина с кругом», 1911 года, из Тбилиси, по которой вздыхают в Москве, где она прежде находилась).
…Мало кто знает, что художник подумывал обосноваться в Италии. Правда облюбованный им край, Южный Тироль, в то время еще Италии не принадлежал. Как выяснила местная исследовательница Бьянка Марабини-Цёггелер, первый раз маэстро прибыл сюда – в Лану, село близ города Мерано – в 1906 году, вместе со своей подругой, художницей Габриэлой Мюнтер. Вероятно, он остановился в странноприимнице при монастыре капуцинов (хотя другие источники говорят о гостинице «Рояль»). Известно, что у Кандинского возникло желание купить тут жилье и он присматривался к руинам замка в меранской долине. Тогда шел месяц май и он был очарован видом цветущих тирольских яблонь. Картины, на которые они в итоге попали из-под кисти
Во второй раз он приехал в эти края в середине апреля 1914 года вместе с матерью, сестрой и несколькими друзьями, поселившись при кафе-ресторане “Passersclucht”, стоявшем на обрывистом берегу реки Пассирио, где сдавали апартаменты. Он писал отсюда к Габриэле Мюнтер: «Я привык к Мерану … воздух чудесный, отличная еда… никто ничего не делает… никаких забот». Это были последние беззаботные деньки Василия Васильевича. Началась война, революция, эмиграция, причем двойная: и из советской России – в Германию, и из нацистской Германии – во Францию, где и завершился необыкновенный путь «странствующего» рыцаря нового искусства.
Михаил Талалай, Милан